Михаил Самарский. ОПЫТЫ

Рассказ
Перевод на английский



Сны — это сегодняшние ответы
на завтрашние вопросы.

Эдгар Кейс




1

Пусть читатель упрекнёт меня в использовании литературного лекала, но тут по-другому просто не скажешь. Павел Афанасьевич Берендяй весь сиял. Даже не сиял, а светился каким-то фантастическим светом. Переступив порог квартиры, он швырнул портфель в угол прихожей и радостно объявил выскочившей навстречу жене:
- Всё, Машка, я министр. Моя мечта сбылась… Вернее, наша мечта сбылась.
- Господи боже мой, - перекрестилась супруга и бросилась мужу на шею, - поздравляю, милый.
На глазах женщины блеснули слёзы.
- Я тебе говорил, что всё равно стану министром? – прижав жену к себе и поглаживая её по спине, громко сказал Павел Афанасьевич. – А ты сомневалась…
- Не сомневалась я, Пашенька, - всхлипнула женщина, - я просто боялась спугнуть удачу. Ты же знаешь, как твой тесть говорил, царство ему небесное, чуть-чуть не дожил, скажешь «гоп», когда перепрыгнешь…
Берендя отстранил от себя супругу и, вздёрнув брови, весело сказал:
- Ну, что ты, дурочка, нюни распустила? Тут в фанфары нужно трубить, а она слёзы льёт.
- Да я же от счастья, дорогой! Это ж какая радость, - воскликнула женщина.
- Можешь теперь и «гоп» говорить, - пошутил муж, - начинаем новую жизнь, Маруся.
- Гоп! Гоп! Гоп! – захлопала в ладоши жена. – А… это… министр чего? Министерство-то какое?
- Новое, - улыбнулся Павел Афанасьевич и добавил: - абсолютно новое.
- Новое? – удивилась супруга. – И как называется?
- Министерство снов, - объявил муж.
- Шутишь? – недоверчиво спросила жена и, театрально скривив лицо, захныкала: – ну, скажи, Паня, мне же интересно.
- Нет, не шучу, - муж поцеловал жену в лоб, - президент уже подписал указ об образовании министерства снов. Михал Михалыч порекомендовал меня, в общем, вопрос решён…
- Но что это за министерство такое, - едва ли не шёпотом спросила жена. – Чем оно будет заниматься? Организовывать на телевидении передачи «Спокойной ночи, малыши»?
Павел Афанасьевич сначала рассмеялся, затем посерьёзнев, сказал:
- А вот сарказм твой тут, дорогая, не уместен. Не всё так просто. Этот вопрос… в смысле, создание нового министерства обсуждался, между прочим, на Совете безопасности, и решение было принято единогласно.
- Ну, с этим-то у нас никогда проблем не было, - махнув рукой, съязвила женщина, - нашёл, чем удивить. Что-что, а голосовать единогласно у нас умеют. Ты скажи мне, чем твоё министерство будет заниматься? Зарплата какая?
Павел Афанасьевич тяжело вздохнул и, сняв пальто, прошёл на кухню.
- Зарплата приличная, - начал он, - но дело не в зарплате…
- Как это? – перебила жена. – Как это не в зарплате? Это… один из главных…
- Не перебивай, - нахмурился муж, - зарплата здесь – дело десятое. На этой должности можно вообще без зарплаты работать. Понимаешь?
Мария округлила глаза и замотала головой:
- Нет, не понимаю. Как можно работать без зарплаты? На общественных началах, что ли?
- Машенька, милая, да я это образно говорю, ты даже не представляешь, сколько нам выделяют из бюджета денег. Миллиарды, миллиарды и миллиарды…
- И всё-таки, чем твоё министерство будет заниматься?
- Расшифровкой снов граждан! – выпалил Павел Афанасьевич. – Представляешь? Мы будем знать, что снится нашим гражданам. Специальные приборы уже запустили в производство. Через год, такие приборы будут установлены в каждой квартире, в каждом доме… Никто не сможет скрыть свои сны, а мы будем принимать меры.
- И кому это нужно? Зачем копаться в чужих снах? – прикрыв рот рукой, спросила Мария.
- Как кому? – хмыкнул Павел Афанасьевич. – Государству. Сны – это… понимаешь… это ценнейшая информация… Даже пословица есть такая – что думается, то во сне видится. Вот тебе, что сегодня снилось?
Жена вспыхнула, лицо её превратилось в зрелый помидор.
- Какая разница? – махнула она рукой.
- Мне интересно, - ответил муж. – Я всё-таки теперь министр снов. И обязан знать, что снится моей жене.
- Ты что, и за мной будешь следить? – фыркнула жена.
- Почему следить? Каждый человек должен будет еженедельно отчитываться о том, что ему снилось. И если мы уличим его во лжи, будем принимать соответствующие меры.
- Что это за соответствующие меры? – испуганно спросила женщина.
- Сначала профилактическая беседа, на второй раз административный арест, ну, а если выводов не сделает, на третий раз уголовная статья.
- С ума сошли, что ли? – вскрикнула жена. – Вы собрались за сны сажать людей в тюрьму?
- Не за сны, Машенька, не за сны! – Павел Афанасьевич пристально посмотрел в глаза супруге. – За ложь. Вот я у тебя спрашиваю, что тебе сегодня снилось, а ты уходишь от ответа.
Мария покачала головой и рассерженно заявила:
- Кому какое дело до того что человеку снится? Я не хочу об этом говорить. Это моё личное дело. Это мои сны. И что там, во снах, происходит, это никого не должно волновать. Что за бред? Может, ты меня решил разыграть?
- Нет, это не розыгрыш, - сдвинув брови, ответил Павел Афанасьевич. – Дело в том, что наши учёные доказали: правильная расшифровка снов позволит своевременно устанавливать готовящиеся нарушения законов – воры, взяточники, мошенники, террористы, бунтовщики всякие… И всё-таки, что тебе сегодня ночью снилось?
- Я не хочу об этом говорить, - отрезала супруга.
- Что-то запретное? – ухмыльнулся Павел Афанасьевич.
- Не совсем, - вздохнула женщина. – Но…
- Говори-говори, - подбодрил муж. – Не стесняйся.
- Мне снился сон эротический, - призналась жена и густо покраснела.
- Во как! – хлопнул в ладоши Павел Афанасьевич. – Это интересно! Очень интересно. Рассказывай.
- Я стесняюсь, - опустила глаза жена.
- Меня? – мужчина ударил себя кулаком в грудь. – С каких это пор ты стала меня стесняться? Мы скоро серебряную свадьбу будем праздновать, а ты мужа стесняешься.
- Не приставай, прошу, - Мария выставила перед мужем ладонь. – Я не хочу на эту тему говорить.
- Мне это не нравится. – раздражённо произнёс супруг. – У тебя от меня появились секреты?
Жена, чувствуя, что разговор с мужем добром не закончится, решила сменить тактику и, обняв его, ласково сказала:
- Не волнуйся, дорогой, я тебе вечером, всё в постели расскажу, там будет уместнее, а сейчас иди, переодевайся, мой руки и будем ужинать. Да и отметить ведь нужно это дело. Всё-таки не каждый день тебя министром назначают.
Павел Афанасьевич согласился с женой, довольно закивал и последовал её совету.


2

Прошёл год. Министерство сна разрослось до ошеломляющих размеров. Успехи нового министерства оказались потрясающими. Пять губернаторов оказались за решёткой – им регулярно снились сепаратистские сны, были арестованы с десяток мэров – планировали украсть бюджетные деньги. Пострадали от нововведений директора заводов, школ, главные врачи, ректоры ВУЗов. Попались на взятках сотрудники полиции, судьи, прокуроры.
Приборы, определяющие сны, работали бесперебойно. Сигналы регулярно поступали изо всех регионов. Специальная министерская комиссия работала не покладая рук. На заседание комиссии вызывался тот или иной руководитель, члены комиссии внимательно выслушивали рассказ о его последних снах и удалялись на совещание. Там выносилось решение. Во-первых, комиссия решала, говорит ли товарищ правду или врёт, во-вторых, члены комиссии высказывали свои мнения и версии толкования снов, и, накоонец, в-третьих, выносилось то или иное решение.
Врали почти все. Одни приукрашивали свои сны, другие недосказывали важные моменты, третьи откровенно врали и сочиняли то, чего во снах у них не было. Один судья сочинил такой сон, что смутил всех членов комиссии. Начал рассказывать о том, как он во сне, был приглашён президентом на шашлыки, затем они катались с ним на лыжах, в конце концов, на него напал белый медведь, и судья отважно отлупил зверя лыжной палкой, да так, что тот трусливо убежал. Один из членов комиссии спросил:
- А что же президент?
- А ничего, - развёл руками рассказчик, - наблюдал, потом вынул из кармана орден и наградил меня за мужество.
- Скажите, товарищ, вы не врёте?
- Да зачем же мне врать? – возмутился судья. – Чистая правда.
- Такого не может быть! – взвизгнула пожилая женщина. – Президент ордена в кармане носит, что ли? Что вы тут нам сочиняете? Как вам не стыдно?
Судья рассмеялся.
- Погодите, господа, - сказал он, - так это же сон. Не я их придумываю. Что приснилось, то и рассказываю. Вы же сами требуете, чтобы рассказ был правдивым.
Члены комиссии зашушукали и подали знак рассказчику продолжать.
- Получив орден, - продолжил свой рассказ судья, - я пригласил президента в ресторан, ордена ведь принято обмывать.
- И что? Он согласился? – снова поинтересовалась беспокойная барышня.
- Конечно, - кивнул рассказчик. – Кто же откажется от хорошего коньяка?
- Наш президент не пьёт! – усомнилась женщина.
- Уважаемая, - не согласился судья, - повторяю: это сон. А во сне может случиться всё, что угодно.
Рассказ судьи закончился тем, что его, в конце концов, оборвали на полуслове и удалились на совещание. Примерно через час в помещение, где скучал судья, вошли вооружённые люди – это был спецназ министерства снов. Через минуту из совещательной комнаты вышли и члены комиссии. Председатель зачитал решение:
- Судья Балалайкин, комиссия пришла к выводу, что ваш сон несёт угрозу государству. Вы приговариваетесь к трём годам лишения свободы с содержанием в санаторно-курортном профилактории усиленного режима.
- Да как вы смеете? – закричал приговорённый. – Это беспредел! За что? За что меня в тюрьму?
- Успокойтесь, любезный, - сказал председатель. – Это не тюрьма. Это прекрасный профилакторий снов. Как вы не можете понять? Вы нуждаетесь в усиленном лечении. Нормальным людям такие сны не могу сниться. Это отвратительно.
- В чём моя вина? – не успокаивался судья. – Я… я…
- Вашей вины нет, - спокойно ответила беспокойная дама, - но такие сны запрещены нашим законодательством.
- Я пятнадцать лет работаю судьёй и никогда не слышал о таком законодательстве, - парировал мужчина.
- Всё верно! – хихикнул председатель комиссии. – Этот закон разработан специально для нашего ведомства. Обычный суд такие дела не рассматривает.
Председатель отдал команду конвою увести приговорённого. Тот пытался сопротивляться, но начальник одним движением руки успокоил конвоируемого, и спецназ вместе с мужчиной удалился.
Следующим рассказчиком была директор школы – полная дама с розовыми щеками, и высокой причёской.
- Слушаем вас, мадам, - объявил председатель, - надеюсь вас предупреждать не надо, что нужно говорить только правду.
- Да я, в общем-то, не привыкла врать, но.., - женщина запнулась.
- Что случилось? – поинтересовался председатель.
- Не знаю, - смущённо начала женщина, - будет ли вам приятно слушать то, что со мной произошло во сне.
- Ничего страшного, - сказал одна из женщин, - мы уже привыкли. Смелее!
Директор откашлялась в кулак, протёрла глаза и начала:
- Понимаете, товарищи, мне последний месяц снится один и тот же сон. Я завела себе свинью, и она живёт у меня в квартире. А просыпаюсь я исключительно под её визг. Она так кричит, что иногда мне кажется, даже соседи слышат.
- А вы откуда знаете? - спросила женщина. – Вы у них спрашивали?
- Нет, я не спрашивала, но мне так кажется. А самое печальное то, что я утром после просыпания ощущаю в квартире вонь, словно нахожусь в свинарнике. И пока я собираюсь на работу, запах этот не выветривается. Я за последний месяц использовала уже три флакона французских духов. Моя секретарша обратила внимание, что от меня разит духами на километр.
- А зачем же вы так обильно духанитесь, - спросил председатель.
- Так я же вам говорю, воняет свинарником, не могу же я так идти в школу…
- Так воняет во сне, а духами вы пользуетесь наяву. Где логика?
- Я сама не могу понять. Снятся эти свиньи, хоть убей. Я так от них устала.
Комиссия внимательно выслушала директора школы. Решение было однозначным: от работы отстранить, отправить работать в сельскую местность дояркой.
- А от работы за что отстраняете? – недоумевала женщина. – Я же ничего противоправного не сделал.
- Возможно, - сказал председатель, - но со свиньями в голове вам работать с детьми нельзя. Встретимся через годик. Будем решать.

3

На третьем году работы Министерства снов, Павлу Афанасьевичу доложили, что его жена Мария Петровна арестована и отправлена на три года в профилакторий снов строго режима.
- За что? – вскрикнул министр Берендяй. – Вы что совсем рехнулись? Кто посмел арестовать жену руководителя…
- Так решила комиссия, - сказал помощник.
- Какая к чёрту комиссия? – заревел Павел Афанасьевич. – Ну-ка срочно ко мне председателя этой комиссии. Звони немедленно. Я жду.
Через полчаса помощник снова вошёл в кабинет министра и доложил:
- Павел Афанасьевич, председатель комиссии сегодня не сможет к вам прибыть, он…
- Что значит, не сможет? – начальник вытаращил глаза. – Ты сказал ему, что его вызывает министр.
- Так точно, - по-армейски ответил помощник и добавил: - сказал, что срочно.
- И?
- Ответил, что сегодня день распланировал, нужно провести десять заседаний и…
- К чёрту его заседания, - заорал Берендяй. – Немедленно ко мне. Скажи, это не просьба, это приказ.
- Извините, Павел Афанасьевич, именно это я ему и сказал. Но он.., - помощник замялся, он… пояснил, что подчиняется только президенту и… приказывать ему больше никто не может.
- Хамло, - процедил министр. – Хорошо. Я разберусь. Свободен.


* * *

Председатель той комиссия, что отправила жену министра в профилакторий, прибыл к Павлу Афанасьевичу через три дня. Не ответив на приветствие гостя, министр спросил сразу в лоб:
- Вы совсем там охренели?
- Вы о чём, товарищ министр? – усмехнулся председатель.
- Ни о чём, а о ком, - нахмурился Пётр Афанасьевич. – Вы зачем арестовали мою жену?
- Приборы показали, что она… что её мысли направлены против правопорядка…
- Ты мне это будешь рассказывать? – взревел министр. – Ты за кого меня принимаешь? Какие на хрен мысли?
- Сны показали…
- Заткнись, - Павел Афанасьевич подошёл вплотную к председателю. – Какие сны?
Посетитель отшатнулся, заподозрив, что министр сейчас ударит его по лицу.
- Разве вы не знаете, что все эти проверки снов – сплошная липа. Вы толкуете сны на своё усмотрение. А, если человек говорит, что ему сны не снятся, вы записываете его в диссиденты. Не так ли?
- Понимаете, товарищ министр, кроме меня в комиссии ещё одиннадцать человек, и я не всегда могу повлиять на их решение, у нас демократия.
Плевать я хотел на вашу демократию, - заорал министр. – Освободите мою жену немедленно. Освободите и доложите.
- Я не могу этого сделать, - развёл руками председатель. – Арестовать-то мы можем, а вот освободить… раньше срока может только президент специальным указом. Рад бы помочь, но…
- Пшёл вон, - министр кивнул в сторону двери.

* * *

Марию Петровну освободили только через три года. Как Павел Афанасьевич ни бился, ничего не помогло. Президент его так и не принял, а решить вопрос никто, кроме него, не смог. Жена в профилактории тронулась умом, после освобождения постоянно улыбалась и каждый день смотрела один и тот же художественный фильм – «Москва слезам не верит». Однажды ночью она тихо умерла, оставив Павлу Афанасьевичу записку со словами: «Прощай, любимый. Надеюсь, я буду тебе сниться…».


©Михаил Самарский, 2021 г.

By Mikhail Samarsky
Translated from the Russian by Baruch Pletner



1

Blame me all you want, esteemed reader, for using a literary clich;, but there is simply no other way of putting it; Pavel Afanasyevich Berendiay was radiant with joy. Not exactly radiant, even, but radioactive, glowing with an otherworldly light. Barely having set foot in the apartment, he tossed his briefcase at the hallway corner and joyfully addressed his spouse just as she was rushing to greet him:
-This is it, Masha, I am a minister. My dream has finally come true. Our dream, I should say!
-Praise the Lord, Masha crossed herself and flew into her husband’s arms, - congratulations, darling!
Masha’s eyes, tearing up, glistened in the hallway’s bright lights.
-I told you I’d make it one day, didn’t I? – he said pulling her closer and caressing her back, - but you still wouldn’t believe.
-I believed, Pavel, I believed, but I was afraid of jinxing it. You know how my father used to say, may he rest in peace, almost made it to this day, did he not, “don’t count your chickens” and all that…
Pavel extracted himself from Masha’s arms and, raising his eyebrows a bit, asked, with a bemused look on his face: - what’s with all the waterworks? Isn’t this a happy occasion? We should be celebrating, not sniveling!
-It’s all from joy, darling! And what a joy, -Masha exclaimed.
-I think it’s time to count our chickens, Pavel joked. – This is the start of a new life for us, my little one.
-One, two, three, - Masha was moving her index finger as if counting some imaginary hens. – Minister of what, though? What department?
- A new one, - Pavel smiled, - a shiny brand new one!
-A new one? Masha was taken aback – and what is it called?
-The Ministry of Dreams, - Pavel announced, not without pride.
-You must be joking, right? – Masha said with disbelief and proceeded to beg in a passable imitation of a toddler in a toy store, - Tell me, hubby, I am dying to know!
-No joke, Masha. The President has already signed the order to create the new ministry and Mikhail Mikhailych has already recommended me for the position, so this as good as done.
-But what kind of ministry is this, - Masha’s voice dropped to a whisper, - what will it be responsible for, producing sweet dreams TV shows for toddlers?
Pavel smiled, but then, with a stern expression on his face, said:
-Your sarcasm is rather out of place here, dear. This is not a laughing matter and things aren’t as simple as you’d like to believe. This question… meaning the decision to create this department had been discussed at the highest levels of the National Security Council and the decision to go ahead with it was a unanimous one.
-Well, this is the one thing we have never had any shortage of, - Masha waived her arm dismissively. Tell me something I don’t know. Say what you like, but unanimous decisions are something we have never had any problems with. But tell me, what will your ministry actually do… and what kind of paychecks are we talking about here?
-Pavel let out a longsuffering sigh and, taking off his coat, made his way into the kitchen.
-Pay is just fine, but that’s not what’s important here…
-What do you mean, not important, - Masha didn’t let him finish. Salary is always one of the most important considerations in every decision…
-Don’t interrupt, -Pavel said furrowing his brow. In this case, salary is the last thing we should be worried about. This is the kind of job that one takes on even without a salary.
-What do you mean, without? Are you doing work on a charitable basis now?
-Of course not, darling, it was just a figure of speech, but you cannot even imagine the kind of budgets that they are giving me to play with. Billions upon billions.
-But still, what will you guys be doing with all that money?
-Deciphering people’s dreams! – Pavel fired at her rather defiantly. – Can you even imagine? We will know exactly what each and every citizen of our country is dreaming about, is dreaming of, if you like! The equipment is already being produced and a year from now this equipment will be installed in every home in the nation. Nobody will be able to hide their dreams from us and measures will be taken.
-But who needs this? Why should anyone be digging in other people’s dreams, - Masha asked appalled.
-What do you mean, who? The State, that’s who! Dreams contain priceless information, you see. Don’t they say that dreams are the pathway to our subconscious? Let’s take you for example. What did you dream about last night?
Masha blushed, her face becoming redder than an August tomato.
-Who cares? - she blurted.
-I care, -Pavel declared. -After all, I am now the Minister of Dreams, and I need to know what my wife is dreaming about.
-So, are you going to spy on me too, - Masha’s tone was rather indignant.
-Why “spy”? All citizens will have to submit a weekly account of their dreams and if they are caught lying, measures will be taken.
-What kind of measures? – fear was now creeping into Masha’s voice.
-First, a friendly chat, next an administrative arrest for fifteen days, and finally, if there is no improvement, a criminal complaint will be filed.
-Have you lost your ever-loving minds? – Masha exclaimed,gentlem – You’re going to jail people for dreaming?
-Not for dreaming, Masha. For lying! – Pavel looked rather intensely into his wife’s eyes. Even now, I am asking you what you have dreamt about, and yet I can get no straight answer.
Masha shook her head,
-Whose business is it what people are dreaming about? I don’t wish to discuss this. It is my private personal matter. These are my private personal dreams. And whatever they may be about is nobody’s damn business. What kind of nonsense is this anyway? Are you playing a prank on me?
-No prank, -Pavel announced with a deadly serious expression. -You see, our scientists have proven beyond any reasonable doubt that dreams are a highly accurate predictor of deviant behaviors: soon to be committed crimes, terrorist attacks, and the like. But seriously now, what were you dreaming about last night?
-None of your damn business, - Masha retorted.
-Something forbidden?
-Not quite, - Masha let out a sigh, but…
-Tell me, tell me, -Pavel said encouragingly, - there is nothing to be ashamed of.
-It was an erotic dream, - Masha confessed, turning into a tomato again.
-No kidding! -Pavel clapped his hands in excitement. – This is interesting, very interesting. Come on now, spill the beans, don’t be shy.
-But I am shy, - Masha said, keeping her eyes low.
-Shy? Of me? – Pavel struck his chest with his fist for extra emphasis, - Since when are you shy of me? We will soon be celebrating our silver wedding anniversary and she is shy!
-Leave me alone, please, -Masha put the palm of her right hand forward, making the universal stop sign. – I don’t want to talk about this.
-You have secrets from me now, do you? I don’t like this one bit.
Masha, sensing that this would not end well, decided to change tactics. -Don’t worry darling, -she said, lovingly draping her arms around Pavel’s shoulders. – I will tell you all about it at in bed at night. It would be more appropriate, anyway. For now, go get changed and we will have us a little dinner and perhaps a drink or two to celebrate. After all, it’s not every day that they make you a minister.
Pavel wasted no time in taking his wife advice and proceeded to act accordingly.

2

A year went by. The Ministry of Dreams grew to monstrous proportions. The successes achieved by the new ministry were correspondingly astounding. Five provincial governors found themselves behind bars - they routinely had separatist dreams. Ten mayors or so soon joined them – apparently, in their dreams they were planning on raiding the city coffers. Executive officers, schoolmasters, university provosts, and hospital directors were similarly not spared. Police officers at the highest levels, intelligence operatives, prosecutors, and judges all followed suit.
Dream-interpreting instruments were working around the clock. Signal flows from various regions merged into mighty rivers of information. A newly formed special ministerial committee was tirelessly working around the clock. Each of its sessions began with taking the deposition of this or that highly placed personage, followed by their dismissal and a private consultation. A decision soon followed. First, the committee investigated whether the gentlemen and ladies in question were telling the truth or shamelessly lying. Then experts were brought in to interpret the meaning of their dreams from instrument readings. Finally, after a debate by the committee members, a decision was rendered on what was to be done.
As to lying, it was nearly universal. Some added colorful details. Others omitted key nuances. A third group simply made things up from whole cloth. A certain judge made up a dream which managed to befuddle even the most seasoned committee members. He recounted how, in his dream, he had been invited by the President to a barbeque, after which they went skiing. While they were having fun in the snow, the President was attacked by a bloodthirsty polar bear, an attack which was bravely repelled by the intrepid judge, who gave the bear such a beating with his ski pole, that it had to tuck its tail between its legs and run away. A committee member then asked:
-And the President?
-The President? Nothing. When it was all done, he pulled out a medal from his parka pocket and bestowed it upon me for my bravery.
-Would you agree, sir, that you might be shamelessly lying, - asked a committee member.
-Why would I? – the judge asked defiantly. – It’s the God’s own truth.
-This is impossible! – chimed in an elderly female. – The President doesn’t go around with medals in his pockets. What kind of nonsense are you talking about here? Have you no sense of shame whatsoever?
The judge laughed.
-Wait a second ladies and gentlemen, this is but a dream. I don’t make them to order. They come to me, and I simply tell them to you. You yourselves told me that you wanted me to tell you my dreams truthfully.
The committee members nodded at each other and signaled the judge to carry on.
-Having received my medal, I invited the President to dinner. After all, such an event calls for a certain amount of libations.
-And? Has the president accepted? – inquired a rather fidgety lady from the committee dais.
-Of course! Who would say no to a good cognac?
-Our president does not imbibe, - she objected.
-Respectfully, - the judge retorted, - allow me to repeat myself: this was but a dream. And in dreams anything can happen.
The judge’s tale went on until finally he was interrupted, rather rudely mid-sentence, and the committee retired to its deliberations.
An hour or so later, armed men appeared in the anteroom where the judge had been fighting off boredom. These were the notorious special forces of the Ministry of Dreams. They were soon followed by the committee members. The verdict was read by the Chairman.
-Judge Balalaikin, it is the conclusion of this committee that your dream presents a clear and present danger to the security of the State. You are hereby sentenced to three years at a dream reformation resort facility subject to an enhanced compliance regime.
-How dare you? – yelled the convicted man. – This is an outrage! For what? What are you sending me to prison for?
-No need to fret, my dear fellow, - said the Chairman. – This is not a prison. It is a very pleasant sanatorium. A prophylactic dream reformatory. Can you not see? You are in urgent need of an enhanced healing regime. Normal people do not have dreams like yours; they are revolting!
-But how am I to blame? – the judge could not reconcile himself to his fate… - I, I…
-There IS no blame, - was the calm retort from the restless lady member. -But dreams like this are illegal under our jurisprudence.
-I have been a judge for fifteen years, and I have never heard of any such jurisprudence! – Exclaimed the judge.
-Exactly! – responded the Chairman. – This particular set of laws has been developed specifically for our committee. Regular courts do not hear cases such as this.
The Chairman gave the order to escort the convicted man out. The judge tried to resist, but the special forces contingent made quick work out of him.
Next up was a school headmistress, a rather plump lady with rouged cheeks and greying hair piled on high.
-We are at your disposal, madam, - said the Chairman, - I am hopeful that there is no need to admonish you against any kind of mendacity.
-Yes, I am rather not in the habit of fibbing, but… - the woman came up short.
-What’s the matter? – inquired the Chairman, not without interest.
-Well, you see, sir, I am not sure that my dream will be a pleasant one for you to hear.
-Fear not, - commanded a female committee member, - we are used to it here. Proceed!
The headmistress cleared her throat, wiped her glasses, and began.
-You see, distinguished committee members, I have been having the same exact dream for the last one month. In this dream, I took on a sow as a pet, and she lives with me in my apartment. And every single day, I wake up exclusively to her squeals. Sometimes she squeals so loudly that I cannot imagine how she doesn’t wake up my neighbors as well.
-And how do you know that she doesn’t, -asked the lady member, - have you asked them?
-No, I haven’t asked them, so I don’t really know. But more than this, every time I wake up, my flat reeks like a pigsty. And the stench lingers on while I make ready to go to work. I’ve gone through three bottles of French perfume just in this last month. My secretary has complained that she can smell me from a mile away.
-And why, may I ask, do you abuse perfume in this manner, - asked the Chairman.
-Well, as I have just explained, my flat reeks like a pigsty. How can I go to work like that?
-The stench is in your dream, but the perfume is real, is it not? Does this seem logical to you?
-This is exactly what I cannot understand. Swine and more swine every day. I am so exhausted from all of this.
The committee carefully considered the headmistress’s deposition and reached a unanimous conclusion: immediate dismissal from her current position and reassignment to a dairy farm as a milkmaid’s assistant, second class.
-But why dismissal, - demanded the hapless lady, - After all, I haven’t broken any rules.
-Perhaps, -said the Chairman, - but with your head filled with pork, working with kids is out of the question. Come back in a year’s time, we shall review.

3

In the third year of the Ministry, Pavel Afanasyevich was informed that his wife had been arrested and condemned to three years at the dream reformatory with enhanced regime.
-What for? – exclaimed the Minister. – Have you lost your minds? Who dared arrest the minister’s wife?
-This was the committee’s decision, - explained the aid.
-What goddamned committee? – roared Pavel Afanasyevich. – Hop to it and bring me their chairman. Ring him up right now, while I wait.
-Half an hour later, the aid reappeared in the minister’s cabinet with his report.
-Pavel Afanasyevich, the chairman cannot appear before you, he…
-What do you mean “cannot”? Have you explained to him that he is being summoned by his superior?
-Yes, sir! - the aid adopted a military manner, - and I related to him the urgency of the summons.
-And…
-He replied that today was all booked, back-to-back meetings, and…
- To hell with his meetings, - the minister was now screaming at the top of his voice. – Tell him this isn’t a request, it’s an order!
-Indeed, sir, this is what I have told him. But he… -the aid shuffled his feet uncomfortably, - he explained to me that he reports directly to the President now and that no one else can give him any orders.
-Nuts. Ok. I will get to the bottom of this. Dismissed.
The chairman of the committee which had sent the minister’s wife to the reformatory, appeared before him at the end of the third day. Not wasting any time on greetings or pleasantries, the minister addressed his guest directly:
-Have you all gone completely mad down there?
-How do you mean, your excellency, - the Chairman inquired not making any attempt to hide a contemptuous smirk.
-Not “how”, “who”, -retorted Pavel Afanasyevich with a furrowed brow. -Why have you arrested my spouse?
-Our instruments have determined that her dreams were oriented… how shall I put it… against the natural order of things.
-And you dare to say this to me, - the minister bellowed. -Who do you take me for? What kind of goddamned dreams?
-The kind of dreams…
-Shut up! – Pavel Afanasyevich stood up and got in the chairman’s face. -What kind?
The chairman took a step back, suspecting that he might be punched in the face at any given moment.
-Don’t you know that this whole dream reading business is total crap? You put whatever interpretation you want into them. And if someone claims to never dream, you label them as dissidents. Don’t you?
-You see, your excellency, in addition to myself, the committee has eleven other members, and I cannot always sway their opinion. We are a democracy, after all.
-I don’t give a flying fig about your so-called democracy, - yelled the minister. -Set my wife free immediately! Do it and report back!
-This I cannot do, your excellency, - the chairman shrugged his shoulders. – Arrests, that we can do. But letting them go is outside of our jurisdiction. Before their time is up, that is. An early discharge is only by the President’s direct order. I’d like to help you out… but…
-Get lost, - the minister nodded in the direction of the office door.

* * *

Maria Petrovna served her full term and was only released after three years. No matter how much her husband pleaded on her behalf, it was all to no avail. His requests for an audience with the President had gone unanswered, and there was no one else who could offer any help. The years at the reformatory had cost his wife her mind. After her release, a beatific smile never left her face. She now spent her days on the couch watching the same movie on an endless loop – “Moscow Does Not Believe in Tears”. Then one night she quietly passed away, leaving after her only a note to her husband. “Farewell my love,” it said, “I hope you see me in your dreams.”

На обложке старое название "Роман со счастливым концом". Если менять на ЛитРесе, это растянется на продолжительное время. Не хочу заморачиваться. Впрочем, мне оба названия нравятся. А рассудит читатель. Не могу назвать роман сатирическим, на мой взгляд, это, скорее, роман-сарказм. Иными словами, тебе решать, мой дорогой читатель. Уверен в одном, скучать тебе не придётся. В путь! Приятного чтения.

Роман ЗДЕСЬ.



Писать – значит осмеливаться.
Эмиль Чоран

Аннотация.
Писатель Осип Емельянович Воскобойников опоздал на встречу с миллионером Фарбергом Константином Евсеевичем. А миллионер, спеша на самолёт, случайно принимает бродягу-попрошайку Брамса Осипа Емельяновича за настоящего писателя, пообещавшего написать роман, главным героем которого должен быть Фарберг. До этого Константин Евсеевич общался с писателем только по телефону. Писатель и бродяга оказались полными тёзками по имени-отчеству. Это обстоятельство и предрешило дальнейшие события. Бродяга, получив приличный аванс, принялся за работу.







Роман ЗДЕСЬ.






Роман ЗДЕСЬ.

Книгу "Лабрадор Трисон покоряет Голливуд" я посвятил Виктории Тарасовой. Потрясающая, великолепная, очень остроумная и весёлая женщина сегодня справляет юбилей. От всей души поздравляю этого замечательного человека. Очень рад, что знаком с Викторией. Желаю ей творческих успехов, вдохновения и безмерной любви. Присоединяйтесь!



В новой книге наш Трисон отправляется в Голливуд – ведь ему, как и всем нам, ужасно интересно, как подбирают актеров, пишут сценарии и воплощают в реальность самые интересные задумки – словом, снимают кино.

Наверное, хотя бы раз в жизни за просмотром какого-нибудь потрясающего кино вы задумывались: а как же вообще снимают фильмы?

Как подбирают актеров на роли? Кто пишет сценарий? И правда ли, что порой, чтобы снять сцену, которая длится несколько минут, уходит несколько часов, а то и дней?

Лабрадору Трисону тоже все это очень интересно, и поэтому он отправляется в Голливуд! Пакуйте чемоданы и улетайте вместе с ним на другой континент — в далекую Америку.

Приятного чтения.

Замечательный человек, прекрасная женщина, настоящий журналист. О ком это я? Её знает вся страна – Оксана Викторовна Пушкина (https://www.facebook.com/oxana.pushkina ). Мы знакомы уже много лет, и я просто не мог поступить иначе. Посвящаю ей свою новую книгу.
Спасибо Вам, Оксана Викторовна. Вы достойный пример для российской молодёжи.
https://ast.ru/book/bolshaya-volna-v-gavani-858815/

С Днём молодёжи!

Считаю, праздник хороший. Нужный. В этом году наша страна отмечает его 63-й раз. В отличие от большинства мероприятий социальной направленности, День молодежи в России имеет фиксированную дату – 27 июня.

Не хочется омрачать праздничный день, но всё же хотелось обратиться к нашим старшим товарищам и напомнить им, как они «воевали» со своими наставниками. Беру это не с потолка и не из романа Тургенева «Отцы и дети». Изложенное ниже – это воспоминания разных людей от 62 до 87 лет.

Светлана Ефимовна (62 года): «Учителя поедом съедали меня за «неправильную» школьную форму. Им казалось, что моё платье слишком короткое. А за приход однажды в школу с маникюром вообще пригрозили исключить из комсомола. Дикость была запредельная».

Иван Прокофьевич (71 год): «Директор школы, никого не стесняясь, ругался матом на учеников и учителей. Главным недостатком молодёжи, по его авторитетному мнению, было то, что мы не были на фронте».

Галина Степановна (64 года): «Соседи в открытую обзывали нас проститутками за то, что одна из наших подружек курила. Хотя их бабушка-подружка на лавочке постоянно курила «беломор», но её подруги-бабульки не осуждали, оправдывая это тем, что она начала курить на войне».

Иван Игоревич (87 лет): «В армии капитан-танкист орал на нас, что мы поколение предателей и в случае войны, побежим сразу сдаваться. Он считал, что молодёжь 50-х годов не способна продолжать строить СССР и защищать его».

Я привёл эти цитаты не случайно. А вы взгляните, что пишут сегодня представители старшего поколения о нынешней молодёжи. Всего и не перечислишь. На нас вешают всех собак. Мы и поколение «пепси», и жертвы ЕГЭ, и апологеты «потреблятства», и «толерасты», и «либерасты», как только эпитетов ни напридумывали. Многие старики убеждены, что приди сегодня враг на нашу землю, мы разбежимся, и никто защищать Родину не станет. Об образовании и говорить нечего. Это у них было самое лучшее в мире образование, а сегодня среди молодёжи одни неучи и неумехи.



Признаюсь, стыдно читать таких моралистов и знатоков астрономии. И ведь каждый из них наверняка вспомнит, как их поколение костерили и обвиняли во всех смертных грехах. Я сегодня обращаюсь к своим сверстникам, ко всем, считающим себя ещё молодыми людьми.

Помните, как себя ведут ваши старшие товарищи, ваши случайные собеседники в интернете, что они часто говорят по телевизору и радио, и, когда сами перейдёте определённую возрастную черту, любите будущую молодёжь, не приписывайте ей придуманные или надуманные качества, уважайте их мнения, не делайте трагедии из их мирных поступков, проявляйте терпимость к их привычкам и желаниям.

С праздником вас, друзья, с Днём молодёжи! Желаю всем вам оставаться всегда (во всяком случае, в душе) молодыми и свободными.

Новинка!
Из издательства прислали грубый эскиз обложки для новой книги. Какие ваши замечания и пожелания. Шрифт названия книги условный (рабочий). Это я сам написал, чтобы было понятно, что за книга. А как вам сама картинка?

Читать ЗДЕСЬ!



Читать ЗДЕСЬ!

Часто приходится слышать о том, что раньше были настоящие коммунисты. До октябрьского переворота, во времена Ленина, Сталина. И, если бы они остались, то… Что? Что бы они делали? Разносили по квартирам и домам бесплатную еду? Раздавали бы бесплатно всем желающим автомобили? Одевали и обували бы народ в качественную одежду и обувь? Завалили бы больных людей необходимыми лекарствами? Подняли бы советские ВУЗы до уровня Кембриджа и Оксфорда, Гарварда и Сорбонны? Восстановили бы российские храмы?

Сейчас модно ругать Хрущёва, мол, это он, собака, пришёл к власти и всё развалил. Как же легко у нас в стране было всё разваливать, причём одному человеку. То Никита Сергеевич со своим культом личности, то Леонид Ильич с застоем, то Михаил Сергеевич с перестройкой, то Борис Николаевич со своим алкоголизмом. Не страна, а какое-то зазеркалье – приходи и мути что хочешь. Один в поле воин.

А теперь внимание вопрос: так чем же отличается настоящий коммунист от ненастоящего? Ну, например, Ленин. Он настоящий или как? Чтобы быть настоящим нужно было крикнуть в народ лозунг «Грабь награбленное!»? Или заявить соратникам следующее: "Лозунг «Ликвидировать безграмотность» нужен лишь для того, чтобы каждый крестьянин, каждый рабочий мог самостоятельно, без чужой помощи, читать наши декреты, приказы, воззвания. Цель вполне практическая. Только и всего".

То, что Ленин говорил публично, мы хорошо знаем. Речь о том, что он говорил в кулуарах. Меня волнует вопрос: почему через сто лет после смерти вождя до чих пор не открываются полностью архивы с его перлами? Дошло до того, что уже и сегодня некоторые высказывания Ильича его адепты объявляют фейковыми. Несмотря на то, что они опубликованы в его ПСС. И если всё-таки оппонент убеждается в подлинности цитаты Ильича, то переходит в следующую стадию защиты, дескать, цитата вырвана из контекста. Да вы хоть завырывайтесь, хоть полностью тома ПСС публикуйте, смысл будет всегда один. Вождь пролетариата любил стрелять, вешать сажать. Именно таким образом взращивался и воспитывался «новый человек», который должен был из проклятьем заклеймённого и голодного раба стать «всем».

Ленин говорил: «Мы называем себя коммунистами. Что такое коммунист? Коммунист - слово латинское. Коммунист значит - общий. Коммунистическое общество значит - все общее: земля, фабрики, общий труд, - вот что такое коммунизм.»

Если мы внимательно почитаем настоящего коммуниста Ленина, то он пророчил на III съезде комсомола, что «Тому поколению, представителям которого теперь около 50 лет, нельзя рассчитывать, что оно увидит коммунистическое общество. До тех пор это поколение перемрет. А то поколение, которому сейчас 15 лет, оно и увидит коммунистическое общество», «поколение, которому теперь 15 лет, через 10-20 лет будет жить в коммунистическом обществе». То есть в 1935 году, максимум в 1940 наши предки должны были жить уже в коммунизме.

И самое главное – нынешние коммунисты, свято время своему вождю, не упоминают о его ошибках и бредовых пророчествах. Не говорят, что Ленин призывал н верить в Бога, а идут в храмы и ставят свечки. Какое кощунство и лицемерие.

Никита Хрущёв тоже обещал нам коммунизм в 1980 году. Так это были всё-таки настоящие коммунисты? Что-то ни мои прабабки, ни деды так и не дожили до коммунизма. В конце концов и само государство развалилось. Так кто же виноват? Ненастоящие коммунисты? А откуда они взялись? Их же, вроде, Иосиф Виссарионович нещадно уничтожал. Даже друзья и соратники Ленина пошли в расход.

Неужели сразу после смерти Сталина все настоящие коммунисты мгновенно испарились? Как такое может быть? Были-были (ведь так? При Сталине много было настоящих коммунистов?), и вдруг вождь надувает боты, и всё - коммунисты кончились. Если не так, то куда они делись, когда Никита объявил на XX съезде КПСС о культе личности Сталина? А ведь там были и полководцы, и Герои Советского Союза, и… самые настоящие коммунисты. Куда же они подевались? Почему н один человек не встал и не сказал: «Я против!». Да потому что в то время все помнили и знали, что такое сталинизм и кто такой Сталин. Это сегодня взяли моду восхвалять Сталина, когда прошло время. Когда многие очевидцы уже на том свете. Теперь можно и Солженицына обвинить во вранье, и поискать ненастоящих коммунистов. Бог с ним, с культом. Может, Никита Сергеевич ошибся? Какая к чёрту ошибка, если через несколько лет, Хрущёв вышвыривает Сталина из мавзолея? Но на XXII съезде КПСС снова все коммунисты молчат, и никто не возмутился. Почему? Да потому что это сущность любого коммуниста. Начальство говорит, нужно кивать, соглашаться.

Так, может быть, дело сё же не в «ненастоящности» коммунистов. А в самом понятии «коммунист». И не надо тут прикрываться войной. В войну народ сплачивается не по партийным спискам, а против врага. А врага били все – и коммунисты, и беспартийные, и даже бывшие уголовники. Как и предатели были среди всех слоёв населения. Почитайте, сколько коммунистов перешло на сторону Власова.

Давайте не станем разводить демагогию и делить коммунистов на «настоящих» и просто «членов партии». Среди рядовых коммунистов много было и малообразованных фанатиков, и просто обманутых людей, которые поверили в светлое будущее. А вот среди партийных руководителей в основном были приспособленцы. Они и сегодня остаются таковыми. И потому для меня разницы нет, как вы назовёте коммуниста – коммунистом или членом партии. Для меня они все демагоги, двурушники, соглашатели, хамелеоны, конформисты, конъюнктурщики и т.д.

И если будете мне возражать, вспоминайте материалы XX и XXII съездов КПСС и реакцию многочисленных делегатов этих съездов.

Послушаешь наших «красных» историков и диву даёшься. То они возмущаются, почему в День Победы мавзолей Ленина драпируют, то они требуют памятники Сталину устанавливать по всей стране, то почему 9 Мая нигде нет фотографий Сталина, дескать, он же организовал Победу Красной армии. Если бы не он, то…

Иными словами все требуют справедливости. Но каждый видит справедливость по-своему. Подумаешь, расстреляли 600-700 тысяч соотечественников, как говорится, «лес рубят, щепки летят». Забывают все эти спицыны, гоблины, жуковы и прочие «учёные» о том, что за каждой такой улетевшей «щепкой» стояли родные, коллеги, друзья, просто знакомые. Забывают ленинцы-сталинисты и о том, что люди погибали не только из-за расстрелов, но и от голода, холода, от бесчеловечных переселений, ссылок, заключений и т.п. Там счёт идёт не на тысячи погибших и даже не на сотни тысяч. Цифры другие, более тяжёлые и мрачные. Да и как-то скромничают так называемые историки, почему-то приводят статистику убиенных обычно с 1922 по 1953 годы. А что творилось сразу после октября 1917 года? Кто посчитает тех пострадавших? Или они не в счёт? Ну, типа, там только свершилась революция, было не до учёта. Но «Красный террор» был объявлен строителями «Нового мира» официально. И людей убивали без всяких судов и формальностей. Апологеты ленинизма-сталинизма обычно требуют доказательств. А кто судил Государя и его жену, кто судил их детей, кто судил их прислугу? Кто судил Каплан? Кто судил Колчака и его соратников? Конечно, считать те цифры сложно, со статистикой в те времена власти не дружили. Судили, приговаривали, казнили все кому не лень. А потому сегодня говорить о малом количестве загубленных большевиками жизней, по крайней мере, безответственно и легкомысленно, ибо посчитать точно убитых взбунтовавшихся крестьян, несогласных казаков, недовольных рабочих просто невозможно. Пусть это останется на совести убийц (они уже далече) и на совести тех исследователей, которые забыли или не хотят помнить о миллионах погибших наших соотечественников. Крови было пролито очень много, и вина за ту кровь, конечно, лежит на тех, кто всю эту бучу организовал, то бишь, кто решил с наскоку изменить и мир, и саму природу человека.

Но моя заметка о другом. Почему же нео-большевики не требуют установки памятника Троцкому? Давайте включим логику. Лев Давидович соратник Владимира Ильича. Вместе они совершали октябрьский переворот, потом строили новое государство, основали ВЧК, РККА и другие, так сказать, революционные институты. Можно сказать Троцкий был первым министром обороны и РСФСР и СССР. Величина!



После смерти Ленина Сталин сначала отдалил Троцкого от власти, потом и вовсе выдворил того из страны. Казнить в то время ещё постеснялся. Но! Никто никогда Троцкого не судил, обвинений ему не предъявлял, преступником не объявлял. По тихой голову ледорубом размозжили, и дело с концом.
Как смешно читать псевдо-историков, когда они всячески выгораживают Сталина, мол, тот и знать не знал, что кто-то там Троцкого собирался убивать, а потом убил. Ну да, а при чём тут Сталин? Ведь убийцу Льва Троцкого Рамона Меркадера наградили в Кремле звездой Героя Советского Союза аж 8 июня 1960 года, то есть через 7 лет после смерти Сталина. А то, что несколькими днями ранее испанский коммунист вышел из мексиканской тюрьмы после 20-летней отсидки и был переправлен через Кубу в Москву, это видимо, просто совпадение. Кстати, высшую награду СССР убийце вручал Леонид Брежнев. Убийцы-коммунисты у нас всегда были в почёте.
По логике, если нео-коммунисты требуют памятников Сталину, они должны требовать и монументов Льву Давидовичу. Это им основанная Красная армия победила нацистскую Германию. Сталин был уже потом, когда уничтожал красных командиров, полковников, комкоров, маршалов, когда сам нацепил мундир маршала и вешал на себя звёзды героев и Ордена Победы, когда сам себя объявил генералиссимусом.

Так что с Троцким? Вроде, никакого вреда мужик России не сделал, если, конечно, не считать его «щепки». Ну, так у нас за разлетавшиеся «щепки» никому не предъявляют. Претензии только звучат в адрес Горбачёва и Ельцина, по вине которых якобы умерло больше людей, чем в Великую Отечественную войну. Послушаешь таких «социологов» и невольно задумаешься: интересно, а при Сталине, Хрущёве, Брежневе народ от старости умирал? Или только при Ельцине начал?

Бум или не бум памятник Троцкому ставить в России? Ваше мнение, друзья.

Каждый должен заниматься своим делом



С недоумением читаю некоторых товарищей, обсуждающих темы, в которых они абсолютно не в зуб ногой. Но почему-то так хочется им влезть в новую тему и натоптать в ней. То Манижа их не устраивает, то Чулпан Хаматова играет не те роли, то Маковецкий выдохся и т.п. Вот и член Совета Федерации Алексей Константинович Пушков решил податься в театральные критики.
Честное слово, мне даже стыдно было читать. Ни с того, ни с сего, прочитав в «телеге», скорее всего, чьё-то ироничное сообщение, где певицу назвали «звездой МХАТа», Пушков отвязался на Ольгу Бузову. Алексей Константинович высмеял её участие в спектакле. «Звезда МХАТа Бузова» звучит чудовищно, - заявил он, - даже при всем сарказме этого словосочетания. Пора переименовывать театр».
Грешным делом я даже подумал, может Алексей Константинович театральный специалист, или, может, по молодости что окончил – режиссёрский, актёрский факультет какого-нибудь театрального ВУЗА, да или хотя бы курсы какие.
Нет! Читаю его биографию. Театра там и рядом не стояло.
В 1976 году окончил МГИМО по специальности «международные отношения». В 1979 году защитил диссертацию по теме «Кризис основных политических концепций англо-американской буржуазной «советологии». В 1983—1988 гг. редакторствовал в журнале «Проблемы мира и социализма». В 1988—1991 годах работал консультантом Международного отдела ЦК КПСС и даже являлся спичрайтером Михаила Горбачёва. В 1993—2000 годах — являлся членом редакционной коллегии американского журнала Foreign Policy, издаваемого Фондом Карнеги в Вашингтоне. В 2004 году являлся членом Наблюдательного совета Московского фонда Карнеги. С 1993 года — член и постоянный эксперт Всемирного экономического форума в Давосе.
Как ни старался, ничего связанного с театром в биографии Пушкова я так и не нашёл.
А теперь внимание вопрос: Алексей Константинович, а с чего вы взяли, что Бузова плохая актриса? Сразу оговорюсь: я с ней не знаком, об актёрских способностях её тоже не знаю. Вы были на её спектакле? На основании чего вы оцениваете её талант и способности? Неужели член Совета Федерации с таким солидным послужным списком пользуется услугами информационного агентства ОБС?
Ни в коем случае я не возражаю против высказывания кем бы то ни было личного мнения. У нас же свобода слова. Но давайте по-чесноку: не солидно! Правда. Зачем вы набросились на девушку? Неужели вы не понимаете, что ваше слово в информационном пространстве весомо, и вы даёте повод другим «критикам» вопить на всю округу - «Акела промахнулся!».
Лично я считаю Бузову талантливым, ярким, креативным, самобытным, невероятно трудолюбивым человеком. Она подаёт пример нашей молодёжи, как нужно распоряжаться своей судьбой, как нужно трудиться и как добиваться своей цели. Неужели это вам не нравится? Неужели вы против этого? Что сделала Бузова такого, за что её можно было бы упрекнуть?
Вот представьте себе такую ситуацию: какой-то певец или какая-то певица начнёт критиковать вас и говорить, что вы ни черта не соображаете в международных делах, а институт, который вы окончили, необходимо переименовать из МГИМО в МГИТК, где две последние буквы аббревиатуры будут означать «театральных критиков».
Давайте всё-таки, Алексей Константинович, будем заниматься каждый своим делом. Вы – международными делами и политикой, а руководители театров – театральными постановками и подборкой актёров. Иными словами, как нас учили предки «пироги должен печь пирожник, а сапоги точать – сапожник».
Право, ваши высказывания о театре МХАТ имени Горького напомнили самые ХУДшие времена советских ХУДсоветов.

Напоследок чуточку о самом спектакле и игре Ольги. Очередной недовольный театральный критик Сергей Марочкин пишет: «я так сильно загрустил от новости, что Бузова сыграет на сцене МХТ, не находил себе место и постоянно думал об этом событии».
Не смех ли? Критик «постоянно думал об этом событии». Других и забот нет.
Читать дальше было не совсем приятно. Критик пишет: «Было несколько интересных режиссёрских решений, которые помогали Бузовой выглядеть актрисой, но это лишь обертка. А в какие-то моменты её игра походила на издевательство над зрителем. Монотонные реплики, интонации с лобного места «Дома 2» и хабальство. Для непрофессиональной актрисы - весьма неплохо, но, повторюсь, это совершенно не уровень МХТ и мне очень грустно на это смотреть и осознавать, что скоро любой сможет так же выйти на сцену и надругаться над великой сценой».
Но как же это не вяжется с тем (и это в одной статье), как автор недоумевал: «моему удивлению не было предела, ведь зал встал на аплодисментах и кричал «Браво»! Осыпал Бузову цветами и скандировал «Молодец!». И это очень странно».
Нет тут ничего странного, господа критики. Вы так и не поняли, что главный критик - это не вы, а зритель. Зритель же принял спектакль и игру новой актрисы на «ура». Злопыхателям остаётся только изумляться, грустить и признать тот факт, что Бузова снова утёрла им всем нос.
Браво, Оля!